Поговорили с экспертом «Кризисного центра для женщин» Ханой Корчемной, психологом «Безопасного дома» Ниной Волонтэй, а также с юристом Галиной Ибряновой о том, с какими последствиями могут столкнуться люди, вовлеченные в вебкам-индустрию, и как они могут себя защитить и обезопасить.
Хана Корчемная
«ИНГО. Кризисный центр для женщин»
Нина Волонтэй
«Безопасный дом»
Что происходит с психологическим состоянием вебкам-модели?
Хана: Сложно говорить, что это какой‑то абсолютный момент, но мы выявили некоторую тенденцию исходя из нашего опроса, проведенного два года назад. Около половины респонденток говорили, что вебкам негативно сказался на их психологическом состоянии. У некоторых девушек из‑за него появилась деперсонализация — когда ты отстраняешься от своего тела и смотришь на него со стороны. Другие респондентки рассказывали, что во время заработка в вебкаме у них были трудности с сексуальной жизнью и проблемы с собственной сексуальностью. Многие сообщали, что у них усугубились уже существующие психологические проблемы, например расстройства пищевого поведения, селфхарм, нарко- и алкозависимости.
Есть еще и сложности, связанные со страхом деанонимизации, — девушки боятся, что кто‑то может записать их стрим и в скором времени сольет его или начнет шантажировать. У нас были ответы из серии: «Я не могу перестать думать о том, чтобы сделать пластическую операцию», «Я уверена, что мои видео записывались», «Я знаю, что в студии записывали стримы». Страх деанона и шантажа — это главный страх, который объединяет всех: и тех, кто отзывался о вебкаме нейтрально или положительно, и тех, кто говорил негативно.
Кроме того, я не помню ни одного ответа из прошлого опроса о том, что клиенты — прекрасные и замечательные люди, которые приходят просто пообщаться.Клиенты всегда требуют больше, жестче, они могут оскорблять, если ты не сделаешь чего‑то. Они считают, что если заплатили, то могут потребовать все, что захотят.
Клиенты всегда требуют больше, жестче, они могут оскорблять, если ты не сделаешь чего‑то. Они считают, что если заплатили, то могут потребовать все, что захотят.
Конечно, любого мембера можно забанить. Но при этом есть много факторов, которые могут заставить девушку терпеть неприятного клиента, например обязательства перед студией и необходимость быть в топах на сайтах. Рассказывая про вебкам, часто говорят, что ты можешь делать только то, что сама захочешь. Но по сути девушки в своей деятельности постоянно вынуждены соглашаться с тем, что нарушает их границы.
Нина: Психологические последствия эксплуатации в вебкаме, по нашему опыту работы с пострадавшими, соизмеримы с последствиями от других видов эксплуатации. Мы сталкивались с посттравматическим стрессовым расстройством, депрессивными состояниями и самоповреждающим поведением. Часто запросы клиентов вебкама связаны с насилием и чем‑то отвратительным для большинства людей. Например, клиенты могут предлагать наносить себе разнообразные увечья, причинять боль либо смотреть на то, как это делают другие. И даже если запросы имеют менее травмирующий характер, например, снять с себя одежду, человек в этот момент может чувствовать себя сексуальным объектом. Характер психологической травмы после таких ситуаций похож на то, как люди переживают сексуализированные домогательства. Такой опыт влияет на формирование самооценки, возможность доверять людям и строить отношения.
Кроме того, люди, которые вышли из вебкама, часто испытывают чувство тревоги и стыда, связанное с тем, что записи с их стримов в любой момент могут быть обнародованы. Они опасаются травли, критики и неприятия общества.
С какими проблемами девушки-модели обращаются к вам в кризисный центр?
Хана: Наша клиентка — это девушка, которая пришла в вебкам из‑за отсутствия работы или каких‑то других финансовых сложностей, но при этом имеющая обязательства, требующие от нее стабильного дохода. С образованием мы не выявили связи, в вебкам приходят люди с очень разным бэкграундом.
Также, как правило, это девушка, которая столкнулась с деаноном или шантажом либо с трудностями на студии. Дополнительным стресс-фактором может быть то, что ей не от кого ждать помощи, она не хочет обращаться в полицию, потому что боится, и поэтому остается со всеми проблемами наедине. Часто девушки живут с чувством вины, потому что срабатывает самостигматизация: «Я же знала, куда иду», «Знала, что придется это делать, и сама виновата».
Можно ли обезопасить себя от деанона и травли в вебкаме?
Нина: Думаю, что полностью обезопасить себя в этой индустрии невозможно. Можно лишь морально подготовить себя к тому, что это будет происходить. Пожалуй, чуть легче тем, у кого есть поддержка. Если есть опасение, что это может произойти, то важно найти хотя бы одного человека, которому можно все рассказать, не опасаясь отвержения.
Кроме того, лучше не отвечать и не вступать в переписку с агрессорами. Если преследование переходит в угрозы, то можно написать заявление в полицию. А если травля происходит в соцсетях, то, не вступая в диалог, лучше подать жалобу администрации ресурса. Также можно обратиться в фонд «Безопасный дом» — мы оказываем психологическую и другую необходимую помощь — и в другие организации, которые помогают в ситуациях насилия. Важно не терпеть и при любой возможности искать помощь извне.
Действительно ли условия, в которых работают вебкам-модели, безопаснее, чем условия других секс-работ?
Нина: Это один из серьезных мифов. Кажется, что если нет контакта — значит, нет насилия. Но, во-первых, есть примеры домогательств со стороны администраторов и фотографов — это как раз говорит о том, что контакт все-таки присутствует. Во-вторых, модель сама может себе нанести физический вред, если этого попросит клиент. Был случай в Петербурге, когда модель себя задушила.
Аргумент о том, что модель всегда может забанить клиента, тоже не работает. Потому что то, из‑за чего ты его банишь, развидеть уже нельзя. Получается, что можно пресечь общение сразу же, но причина, по которой ты это делаешь, никуда не исчезает.
Несмотря на то что во многих студиях запрещены вещества и личное общение с мемберами, это происходит сплошь и рядом. На это смотрят сквозь пальцы, и порой девушки поддаются на уговоры и вовлекаются в другие сферы секс-индустрии — в проституцию или эскорт.
Что делать, если модель становится жертвой насилия?
Хана: Здесь очень важно знать, что девушка может получить помощь в нашем кризисном центре или других общественных организациях. Я знаю, что это может быть очень сложно: обращаться к кому‑то за помощью, открываться и рассказывать свою историю. В обществе действительно силен слатшейминг, поэтому у девушки есть убежденность, что ее осудят даже специалисты. Здесь очень важно самой себе доказать, что вы имеете право получить и психологическую, и юридическую помощь. И да, мы стоим на позиции шведской модели — считаем проституцию, вебкам, порнографию сферами сексуализированной эксплуатации, мы не считаем это работой. Но тем не менее — и это очень важный момент — ни один психолог и консультант не агитатор за те или иные ценности. Какие бы ни были у вас взгляды, если с вами случилось что‑то плохое, вы не обязаны доказывать свой идеальный моральный облик, чтобы получить помощь.
Юридическая ответственность и помощь
Галина Ибрянова
Адвокат «ИНГО. Кризисного центра для женщин»
С какими проблемами обычно обращаются вебкам-модели?
Девушки из вебкама редко обращаются за помощью, но если приходят, то чаще всего с проблемой распространения фотографий и видео. С этим всегда возникают трудности, потому что бывает сложно установить личность того, кто это делает. И часто эти люди не высказывают никаких требований и не просят денег напрямую. Они стараются обходить все эти моменты — говорят кому‑то позвонить, написать, чтобы нельзя было ничего доказать. В таких ситуациях имеет смысл поддерживать контакт с преступниками, и писать, и звонить, записывать все на диктофон, прямо спрашивать: «Что вы от меня хотите?», «Зачем вы рассылаете мои фото?» — чтобы иметь доказательства.
Что может сделать девушка, столкнувшаяся с деаноном и шантажом?
Девушка может обратиться в Следственный комитет. Если она знает, кто сливает информацию, то в отдел по месту нахождения этого лица. Если не знает, то по месту своего нахождения. Сбор и распространение личной информации без согласия лица — это преступление, предусмотренное статьей 137 УК РФ («Нарушение неприкосновенности частной жизни»). Эти дела подведомственны СК. Конечно, можно пойти в полицию и написать заявление — они не имеют права отказать в его приеме, но в любом случае передадут его в СК.
Могут ли саму девушку привлечь за ее деятельность, если она обратится за помощью в полицию?
Риски есть всегда. Когда мы работаем с девушками, то сталкиваемся с тем, что нам в полиции могут сказать: «Чего вы тут требуете, скажите спасибо, что мы против вас уголовное дело не заводим». Многие девушки уверены, что если они общаются только с заграничными пользователями, то никакого нарушения не будет. Но на самом деле если можно доказать, что информация (видео, фото) передавалась за рубеж, то есть риск, что могут возбудить уголовное дело по статье 242 УК РФ («Незаконные изготовление и оборот порнографических материалов или предметов»). Там есть пункт про распространение для несовершеннолетних и передача за границу. В таком случае большое значение имеют видео и фото: можно ли их признать порнографическим материалом, или это просто эротика.
На моей практике против девушек таких дел пока не возбуждали, возбуждали против администраторов студий, которые записывали видео. Поэтому вопрос очень спорный, тут все зависит от правоохранительных органов. При большом желании они, конечно, могут завести дело, но если у девушки будет хороший адвокат, то от этого можно отбиться. Однако мы всегда предупреждаем, что такие риски есть.
Если девушка попадает в ситуацию, когда студия нарушает договоренности: не выплачивает гонорар, заставляет делать то, что она не хочет, — может ли она как‑то отстоять свои права?
Ни одна студия не заключает с девушками трудовых договоров. Получается, что все конфликты между студией и моделью находятся вне правового поля. Поэтому единственный выход — прекратить сотрудничество. Но если со стороны студии будет преследование или шантаж, то можно обратиться в правоохранительные органы с заявлением. Если ее удерживают, то это тоже уголовное дело по похищению и/или удержанию человека. Я думаю, что правоохранительные органы будут рады такому обращению, особенно если девушка пойдет писать заявление в другом районе города (потому что у полицейских, находящихся в одном районе со студией, могут быть негласные договоренности с ней. — Прим. ред.).
Если студией заинтересуется полиция, что может грозить девушке?
Если в студии нет записей видео или фото порнографического характера и не будет доказано, что какие‑либо материалы распространялись среди несовершеннолетних либо передавались за границу, то по факту моделям ничего не может грозить. Скорее, будут вопросы к студии. Но все зависит от того, что конкретно в этой студии происходит. Если они не занимаются проституцией, это не притон, там не записывают видео, то нарушения закона со стороны моделей нет.
